«Мы не дали бросить общество в ловушку пропаганды». Потери и достижения белорусской журналистики в условиях репрессий
Накануне Всемирного дня свободы прессы Радыё Свабода поговорило с заместителем председателя Белорусской ассоциации журналистов Борисом Горецким о современном состоянии белорусской независимой журналистики: о чем можно жалеть и чем гордиться.
Борис Горецкий
— 24 журналиста находятся за решеткой, трем инкриминируют статью «измена государству». Почти все негосударственные СМИ признаны «экстремистскими формированиями», много коллег вынуждены были уехать из страны. Кажется, никогда еще белорусских журналистов так не прессовали. Как вообще удалось сохранить независимый медиасектор?
— Несмотря на то, что власть сделала все, чтобы уничтожить независимые СМИ, фактически «выщемила» их из Беларуси, посадила большое количество журналистов, главных редакторов, медиа нашли в себе силы перезапуститься, наладить процессы так, чтобы работать из-за рубежа. Это много стоит, и это большая честь, что мы вышли на доразгромные показатели по аудитории. То есть мы не дали власти бросить белорусское общество в ловушку пропаганды, а сумели сохранить независимую журналистику.
Вторая ситуация, с которой столкнулись белорусские журналисты, — это война в Украине. Ведь многие представители независимых СМИ переехали в Киев или Львов и работали оттуда. И они были вынуждены второй раз пройти релокацию и выдержали.
Благодаря несокрушимости белорусских медиа Беларусь не потеряла возможности получать информацию, а мир не потерял возможности знать о событиях в Беларуси. И то, что работают сами медиа, что работает БАЖ и другие организации, — это дает миру картину о событиях в Беларуси: о репрессиях, о том, что происходит, о событиях, которых немало, и они абсолютно невеселые.
Рисунок Ольги Якубовской
— Не складывается ли у вас впечатление, что вследствие событий в Украине Беларусь «отодвинута» на второй план, уже нет такого внимания в мире к событиям в Беларуси, к усилению репрессий?
— С середины 2020 года, с самого начала протестов Беларусь была в центре внимания. Естественно, Украина сейчас главная. Но я считаю, что из-за Украины не уменьшилось внимание к Беларуси. Благодаря, к сожалению, и тому, что ракеты в Украину летели со стороны Беларуси. Именно поэтому вопросы диктатуры в Беларуси, массовых репрессий вызывают интерес в Европе и во всем мире. Об этом свидетельствует внимание и разного рода оценки и награды белорусским медийщикам.
«Это еще не дно. Ситуация может еще ухудшиться»
— Беларусь в рейтингах свободы прессы опускается все ниже и ниже. Репрессии, давление, признание практически всех негосударственных СМИ экстремистскими — это уже дно? Могут ли быть еще худшие события?
— Есть еще страны ниже Беларуси по рейтингу свободы прессы, где журналистов убивают, где количество журналистов в тюрьмах больше (например, Турция).
Так что ситуация может еще ухудшиться. Ведь тех коллег, которых успели захватить в заложники, решили не выпускать, арестовать еще и новых. Яркие примеры — это когда человек должен был быстро выйти, а на него «навешивают» новые обвинения, заводят новые уголовные дела. Да, «торг может быть». Это еще не дно. Хотя на европейском континенте мы можем конкурировать разве что с Россией по жестокости, но там количество журналистов за решеткой не такое большое, как у нас.
— Борис, на ваш взгляд, какие самые странные, абсурдные обвинения предъявляют белорусским журналистам?
— Я бы ответил так: есть статьи чрезвычайно жесткие, которые однозначно выглядят как расправа. Это «измена государству» — под этой статьей сейчас Денис Ивашин, Андрей Александров и Екатерина Андреева. Государство может рандомно выбирать какую-либо деятельность — журналистскую, правозащитную, говорить, что журналист распространял информацию, которая может нанести вред государству. Это просто «подкашивает ноги» человеку, если ему грозит срок от 7 до 15 лет.
А по абсурдности на первом месте — дело «Нашай Нівы», когда журналистов обвинили в том, что за коммуналку платили как физические лица, а не как юридические. И на основании этого парней посадили на 2,5 года, хотя они все выплатили еще до суда. Это тоже выглядит как расправа: состава преступления нет, а есть политическое решение «закрыть» журналистов.
Впрочем, по всем остальным журналистам мы также видим политическое преследование. Если человек просто освещал протесты, выполнял свою работу — за это посадили Олега Груздиловича. Ирина Славникова работала как журналист и попала за решетку, да еще обвиняется в создании экстремистского формирования! Геннадий Можейко вообще только передал слова одноклассницы минского «стрелка», в которых не было ничего противозаконного, экстремистского, и с сентября он за решеткой. Это тоже абсурдные дела.
Сейчас в заключении 24 журналиста. И власти не снижают количество журналистов за решеткой ниже двух десятков.
«Высокие стандарты сохраняются: проверка информации, поиск другой стороны»
— Белорусские журналисты вынуждены сейчас работать в новых условиях-из-за рубежа. На ваш взгляд, получается ли у них держать руку на пульсе происходящего в Беларуси?
— Это необычное явление. Работа не в стране чрезвычайно сложная, если ты сам не можешь попасть на место, сделать снимки, изучить факты. Но и за рубежом журналисты, мне кажется, полностью чувствуют пульс событий в Беларуси. И это не просто «юзерский» контент, который присылают читатели и зрители, это журналистская работа по поиску и проверке информации.
Меня правда очень вдохновляет работа коллег из независимых медиа. И особая гордость за высокий уровень журналистики. Ведь под влиянием войны, под влиянием пропаганды, под влиянием репрессий всегда есть соблазн понизить качество, вместо двух источников информации использовать один, вместо того чтобы опросить другую сторону, вообще к ней не обращаться. И чрезвычайно важно, что высокие стандарты сохраняются: проверка информации, поиск возможностей обратиться к другой стороне в условиях, когда нет аккредитации.
Посмотрите, как наши коллеги работают во время так называемых «прямых телефонных линий». Если невозможно напрямую взять коммент, журналист из-за границы звонит чиновнику на «горячую линию» и задает вопросы. Это чрезвычайно важно, это то, что свидетельствует о качестве нашей журналистики, и это ценит аудитория. Потому что чем более простыми становились бы материалы, тем менее интересно было бы их читать людям. Люди же не глупые. Планка качества сохраняется, и это очень вдохновляет.
«Работать в Украине с белорусским паспортом чрезвычайно сложно»
— А как коллеги сработали в теме освещения войны в Украине, на ваш взгляд?
— Если в каком-то регионе происходит война или боевые действия, внимание всех медийщиков региона — к этому месту. Белорусские журналисты столкнулись с определенными проблемами: работать в Украине с белорусским паспортом чрезвычайно сложно. Ведь Беларусь для Украины — государство-агрессор, лукашенковская власть позволяет находиться на своей территории российским войскам и стрелять в сторону Украины.
С другой стороны, наши коллеги остаются в Украине и продолжают освещать оттуда события. Большое количество белорусских журналистов до войны жило в Украине. И это дало отличный фундамент для понимания ситуации. Знание того, к кому обратиться за комментарием, как проверить факты.
И третье — это освещение белорусской части войны, того, что происходило в Минске, в других городах: прежде всего по протестам против войны и вообще российского военного присутствия. Я не раз слышал благодарности от украинских журналистов, которые не имеют возможности работать в Беларуси. В Беларуси объективно нет журналистов украинских медиа. И поэтому то, что выходит в украинских медиа, — это во многом контент наших коллег, сделанный белорусскими независимыми медиа.
«Журналисты государственных СМИ скатились к открытым призывам к расправе»
— Раньше БАЖ пытался наладить отношения с Белорусским союзом журналистов, проводил совместные мероприятия, даже членами БАЖа были журналисты из государственных СМИ. Сохранились ли какие-то контакты с ними сейчас?
— Когда-то мы призывали их к диалогу, приглашали на совместные мероприятия. После начала протестов журналисты государственных СМИ скатились к необычному уровню жесткой пропаганды, вплоть до открытых призывов к расправе.
Если посмотреть телеграм-канал БСЖ — это полностью пропагандистский ресурс, который, кроме помоев, распространяет абсолютно неправдивые сведения. Например, там писали, что нас с Андреем Бастунцом задержали по уголовному делу.
Теперь никаких контактов с ними нет. Потому что невозможно быть на стороне света и на стороне темноты одновременно. Кстати, БСЖ призвал лишить БАЖ регистрации, несмотря на то, что это тоже журналистская организация.
Хотя нас лишили регистрации, но мы остались членами международной европейской федерации журналистов (EFJ), и это наши самые близкие партнеры. Буквально на прошлой неделе в Вильнюс приезжал президент EFJ Могенс Блихер Бьеррегард. В то же время провластный БСЖ заморозил свое членство в EFJ и продолжает оставаться рупором пропаганды. Каждый делает свой выбор.
Но даже в официальном БСЖ есть люди, которые делятся с нами информацией о состоянии государственной журналистики.
«Важно сохранить свое присутствие в Беларуси и в конце концов туда вернуться»
— Какие новые вызовы стоят перед белорусскими журналистами?
— Главный вызов, который мы видим на ближайший год, — это сохранение медиасектора. Потому что есть огромная усталость коллег от этих двух лет скитаний и работы в экстренном режиме.
С другой стороны, есть запрос на информацию со стороны белорусской аудитории. Важно не потерять аудиторию, важно сохранить медиа, расширяться, пробовать новые форматы — ради того, чтобы сохранить свое присутствие в Беларуси и в конце концов туда вернуться.
