Сотрудника EPAM приговорили по «делу Зельцера» к 3,5 годам колонии
В Гомельском областном суде 3 октября по так называемому «делу Зельцера» осудили 38-летнего политзаключенного сотрудника EPAM, коллегу погибшего айтишника Сергея Киреенко. Под стражей Сергей содержится уже год, пишет «Вясна».
Суд проходил в закрытом режиме, поэтому подробности дела неизвестны. Известно только, что политзаключенного судили за комментарии в соцсетях. Сергея задержали 29 сентября прямо на Гомельском вокзале у поезда — он собирался ехать в Минск.
«Его задерживали, как у нас традиционно задерживают: подошли пять человек в форме без опознавательных знаков, скрутили, заломали и увезли в РОВД. Можно сказать, что его похитили. Даже не представились и только в местном РОВД ему сказали, что он якобы проходит по делу как свидетель. Но потом начали «раскачивать» ситуацию, выбили у него все пароли и логины, а там в соцсетях всплыли какие-то переписки, комментарии. И на основании этих переписок его и закрыли», — рассказывали близкие айтишника.
Известно, что Сергея после задержания избивали и угрожали физической расправой. «Я побоялся жалобу писать, так как эти угрозы звучали убедительно», — писал потом в письмах Сергей.
Из писем Сергея следует, что вину он не признавал:
«Так а что я должен признавать, с чего и из-за какого давления? Признать то, чего не было? И быть не могло. Интересный подход. Не собирался я признавать надуманные обвинения. Да и не герой я никакой. Не собираюсь и не собирался им быть. Я имею право высказаться по нескольким причинам.
Во-первых, это статья 33 Конституции — хоть старая, хоть новая. Во-вторых, я живу в этой стране, вкладываю в нее деньги. У меня подоходный больше зарплаты у половины страны. Эмоции? Эмоции — не преступление. Да только оправдательных приговоров не выносится».
Мужчину в закрытом режиме судили по трем статьям Уголовного кодекса: ч. 1 ст. 130 (разжигание социальной вражды), ст. 369 (оскорбление представителя власти), ст. 368 (оскорбление Лукашенко).
Судья Руслан Царук назначил политзаключенному три с половиной года колонии в условиях общего режима.
