«Тех, кто не скрывал своих взглядов, часто водили к психологам». Белорусы рассказали, как служилось в армии после выборов
Служба в армии Ивана и Матвея пришлась как раз на избирательный и поствыборный периоды. Ребята рассказывают, что в это время усилилось «идеологическое воспитание». Иногда приемы были достаточно неожиданными.
Матвею 22 года. Он окончил факультет радиофизики Белгосуниверситета. После этого парня отправили в армию. Говорит, что «косить» не собирался априори.
«Я сразу решил для себя, что не стану этим заниматься. Если бы я действительно был по какому-то критерию непригоден, то тогда попробовал бы», — отмечает он.
«Когда вышел фильм о предателе в спецслужбах в Беларуси, месяц его крутили у нас по телевизору»
Парень отучился на военной кафедре в университете, поэтому служить ему пришлось только полгода: с ноября 2020-го по май 2021-го. Направили молодого человека в 120-ю отдельную гвардейскую механизированную бригаду, которая находится в Минске в Уручье. Там Матвей стал стрелком-зенитчиком.
«Когда я пришел в армию, у нас постоянно пытались выяснить, ходили ли мы на акции протеста. Тех, кто не скрывал своих взглядов, часто водили к психологам, — рассказывает он. — Таких людей мало было, в основном все молчали.
Я лично сказал, что на все политические вопросы я отвечать не буду. И мне ответили, что, значит, я ходил на протесты. Но они это больше делают из страха. Было видно, что они опасаются за какие-то конкретные возможные утечки информации.
Пропаганда была постоянная: садили у телевизора, заставляли смотреть государственные каналы с этими неприятными ведущими.
Идеологи записывали передачи и раздавали в каждое подразделение. И каждый день на повторе они у нас транслировались, когда вышел фильм о предателе в спецслужбах в Беларуси, его месяц крутили у нас по телевизору. Причем громкость не ниже половины.
Потом вышел фильм «Убить президента». Мы тоже его смотрели. Отказаться не могли: приказ есть приказ. При том отвлекаться либо спать тоже запрещали».
«Те зеленые солдатики, которые стояли у стелы, — это были люди из моего подразделения»
Парень рассказывает, что их часть неоднократно возили на протесты, но его не брали, поэтому что он был «ненадежен».
«Вот те зеленые солдатики, которые стояли у стелы, возле Дома правительства, у Дворца Республики, — это были люди из моего подразделения, — говорит он.
— Меня там не было, потому что я открыто высказал свою позицию. Они стали бояться, что я могу что-нибудь сделать не так.
Что касается разгонов, то в них солдаты не участвовали, просто охраняли здания. Видимо, боялись отдавать такие приказы».
Матвей рассказывает, что за весь период службы ему пришлось спать по три-четыре часа, потому что все остальное время его отправляли на дежурство или в наряд.
«У нас были абсолютно тупые патрули. Особенно после новости, что какой-то мужчина пытался пронести взрывное устройство в воинскую часть, — рассказывает он. — После этого у нас две недели был круглосуточный дозор возле всей части.
Два часа спишь — два часа ходишь. Так две недели! И все это в бронежилетах, в касках, с автоматом».
Условия службы Матвей называет «условиями для выживания», а не условиями для жизни.
«Есть кровать, белье, одна тумбочка — и все. В душ можно было ходить только в банный день — в субботу. В плане гигиены — это кошмар. Придерживаться ее невозможно, — рассказывает парень. — Кормили три раза в день. В основном каши и рыба.
При том много странных вещей. Аргумент, что нас приучают, как жить в случае войны, абсолютно ложный. Банальный пример. В полевой набор входит алюминиевый котелок, куда накладывают кашу.
Зубы и десны очень сильно болят, потому что этот алюминий попадает в пищу. Некоторым ребятам родители привезли пластиковые контейнеры, но ими пользоваться не разрешают. Потому что нужно есть из котелков. Бред! Не думаю, что в случае войны будет дефицит с какой-то пластиковой посудой. Кто-то сверху сказал как надо — и все».
«Некоторые пытались бежать из армии, и я их понимаю, потому что есть ощущение, что ты находишься в тюрьме»
По словам Матвея, с ковидом в части тоже было сложно. В подразделении находилось 50 солдат, которые были постоянно в тесном контакте.
«Кровати находятся все рядом. Маски при таком взаимодействии эффекта никакого не дают. Нас даже один раз чуть не посадили на карантин. Кто-то один заболел ковидом — и дальше пошло по цепочке. Заболевшие никак не изолировались. Ходили с нами в одни и те же помещения», — говорит Матвей.
В целом же молодой человек считает, что опыт его службы в армии получился негативным.
«Мы были разнорабочие. Ставили забор, чтобы они не тратились на рабочих, копали.
Я там официально был стрелком-зенитчиком, но меня не учили, как сбивать самолеты и как работать в этой сфере. Меня учили, как подметать песок.
В армии часто некоторые солдаты не выдерживают и совершают суицид. И чтобы якобы у нас таких мыслей не было, дают вот такую работу. Некоторые пытались бежать из армии, и я их понимаю, потому что есть ощущение, что ты находишься в тюрьме. Много чего подобного и самое главное — это отсутствие выбора», — считает молодой человек.
«Камеры были во всех помещениях, кроме туалета и кладовой»
Ивану 21 год. Парень учился на журфаке БГУ, но не сдал сессию и получил повестку в военкомат. Служил он с ноября 2019 года до мая 2021.
«Друзья советовали косить через «юридические компании», но я думал, что это лохотрон, — говорит Иван. — Знал, что болезнь у меня вряд ли найдут, а отдавать деньги в никуда — сомнительное мероприятие».
В итоге так и вышло. «Хоть завтра в космос», — сказала Ивану терапевт. Парня отправили на должность механика-водителя самоходной артиллерийской установки. Служил он в Печах, что в Борисове.
«Я пытался выяснить про борисовские части как можно больше. Тогда узнал, что там когда-то повесился солдат. После этого навесили камер и ввели режим. На душе стало спокойнее, но боязнь неизбежного все так же угнетала», — вспоминает он.
В первый день новобранцев ознакомили с уголовным и административным кодексами. Потом составили список нового подразделения и по алфавиту распределили по кроватям.
«Тогда у меня появилась свободная минута — можно посмотреть по сторонам. Казарма новая, ремонт хороший. Светло, тепло — жить можно. Из личной мебели — кровать, стул и тумбочка, а солдату большего и не нужно, чтобы не сломал или не потерял. Камеры действительно были во всех помещениях, кроме туалета и кладовой», — вспоминает молодой человек.
«Ежевечерне смотрели «Панораму». Гимн пели каждый понедельник»
Первый месяц Иван проходил курс молодого бойца: бесконечная строевая подготовка, подготовка к присяге и разнашивание берцев.
«Основное, это когда идеолог вводит в курс дела, — сначала знакомит с государственными символами. Как будто их кто-то не знает, — говорит Иван. — Еще рассказывает об обязанностях солдата. Потом начались специализированные военные темы: например, цели вооруженных сил и так далее».
Не обошла Ивана и идеология. Парень признается, что до армии он не включал телевизор три года, а в армии с белорусским телевидением пришлось познакомиться.
«Каждый вечер смотрели «Панораму». Гимн пели каждый понедельник», — вспоминает он о своих первых днях в армии.
После учебки в Печах парня отправили в Осиповичи. Там он провел основную часть службы. И там же он встретил август 2020-го.
«Все в обязательном порядке голосовали, потому что солдат должен быть гражданином с активной жизненной позицией, — рассказывает молодой человек. — Перед голосованием нас собирали на выступление доверенного лица действующего президента, который предлагал голосовать за Лукашенко.
Обещали, что другие кандидаты в президенты тоже выступят у нас, но этого так и не произошло.
Ходили слухи, что Тихановская — хороший кандидат, многие предлагали голосовать за нее, но меня это особо не волновало.
Я был настроен голосовать «против всех», так как не верю, что один человек в силах изменить систему или совершить прорыв в экономике».
Иван говорит, что никто над ним во время голосования не стоял и не проверял, за кого кто ставит галочки.
«В день выборов объявили, что президентом в очередной раз стал Лукашенко. В вечерних новостях мы увидели толпы протестующих на улицах Минска.
Стало ясно, что запахло жареным. На следующий день перед нами выступил начальник милиции города Осиповичи, — вспоминает парень. — Сказал, что если они не будут справляться, то нас могут задействовать для защиты административных объектов города от протестующих».
В самой части сформировали несколько групп реагирования. Я попал в одну из таких. Мы выпали из повседневного распорядка. Тренировались бегать в бронежилетах и с оружием.
Также мы ходили с оружием в сменные патрули и на охрану части, чтобы предотвратить проникновение посторонних на территорию части. Охраняли днем и ночью. Через несколько недель все отменили и мы зажили по старинке».
«Время от времени вели себя агрессивно, так как из-за отсутствия личной свободы сносит крышу»
Из-за коронавируса Иван не был дома больше года. С марта 2020 года их часть в Осиповичах была на карантине, и в увольнении никого не пускали.
«В первых числах марта нам объявили о карантине, о закрытии увольнений, показали документальный фильм о коронавирусе, чтобы мы имели представление, что это такое. В столовой обрабатывали руки, рассаживались через одного, поэтому приемы пищи проходили на час дольше обычного.
Но через неделю, видимо, отрапортовали министру обороны, что необходимые меры приняли, и все вернулось в свое русло. Только вот посещения и увольнения были закрыты, что было абсурдом. Нам нельзя было даже в воскресенье увидеться с родными», — говорит он.
Что касается условий службы, то Иван их воспринимал нормально. Говорит, первые месяцы было тяжело, но потом привык.
«Пока привыкнешь к отсутствию личной свободы, постоянно на ногах, очень много времени на улице, — отмечает он. — В зимнее время особенно скучно. Разный коллектив. И независимо от воспитания и образования время от времени вели себя агрессивно, так как из-за отсутствия личной свободы сносит крышу.
Были слабохарактерные ребята, кто не умел постоять за себя даже на словах. Ежедневные угрозы, упреки, шутки. Мне было жалко их, но защищать не пробовал: себе дороже.
18 мая 2021 года я освободился. Конечно, с одной стороны, жалко полтора года жизни. Два дня рождения, которые были проведены в непонятных работах под холодным небом раннего апреля. Но кто знает, использовал бы я время полезно.
Да и здесь развивается иммунитет к попыткам морального давления со стороны. Какой бы армия ни была противоречивой — для меня она пройденный этап жизни».
