Свет ночью, холод, провокации. Как после войны сидели узники на «Володарке»
В Беларуси уже более 580 человек признаны политзаключенными. Многие из них прошли через тюрьму на Володарского. А в каких условиях сидели здесь узники 70 лет назад? Перечитали «Споведзь» Ларисы Гениюш. Страшно то, что за столько лет не изменилось почти ничего.
«Володарка»
Знаменитая поэтесса попала за решетку после войны. Ее с мужем незаконно лишили чехословацкого гражданства и депортировали в СССР. Спецслужбы хотели найти архивы БНР, которые были под опекой Ларисы. Также супругам вменяли в вину участие в Белорусском комитете самопомощи, который действовал во время Второй мировой войны.
В конце 1948 года Гениюшей перевели на «Володарку». Что там происходило?
Всю ночь горел свет
«Ночью в камерах горел всегда свет. Светили в глаза, чтобы мы не повесились, но люди над краем могилы очень не хотят умирать. Чем больше их мучают, тем сильнее они верят в жизнь и жаждут выжить».
Холод
«Ну а пока меня перевели во вторую камеру, где было пару девушек, прикованные нары и выбитое окно».
Плохое питание
«Рано давали нам хлеб и чай, в обед — суп на вонючей рыбе, ужасный. Меня вечно рвало, и я высохла в нитку, кажется, позвоночник только и торчал».
Отсутствие подушки
«У меня была пижама мужа, которую пару раз натянул и маленький Юрка [сын Гениюш — прим. НН]. Я скручивала брюки и клала себе под голову».
В камерах были наседки
Заключенные, стремившиеся спровоцировать соседей, узнать нужную информацию. В случае Гениюш такую девушку звали Нина Гордей. Поэтессе она сказала, что сидит якобы за участие в Союзе белорусской молодежи — организации, образованной под немецкой оккупацией. «Идут дни, я ни о чем не говорю с этой девушкой в чулках дырявых на икрах, которая уже не ревет (вот комедия!), а присматривается ко мне и провоцирует, — писала Гениюш. — Рассказывает мне, что очень любит Западную Беларусь, так как оттуда был ее отец, которого в 37-м году расстреляли, был он будто профессором. Мать ее будто уборщица в каком-то правительстве».
Однажды в камеру дали домино. «Когда начинаем играть, я говорю: «Вот я буду Черчилль, а ты россиянин, кто выиграет?» Если выигрываю я, то радуюсь, хохочу, это моя единственная радость в этой норе назло им всем, всей этой бесчеловечной системе!»
Вскоре Гениуш вызвал следователь и сказал: «Ошибается тот, кто ждет войны». А после войны ходили слухи о противостоянии между СССР и Западом. После этого поэтесса поняла, кто такая Гордей. «Вы должны знать, что грузины живут долго, — сказал ей следователь. — И товарищ Сталин не скоро умрет». «Я молчу и думаю, что Бог знает лучше», — прокомментировала Гениюш. Сталин умер через пять лет, в 1953-м.
Лариса Гениюш
Издевательства администрации
Гениюш упоминала, как увидела в родных местах высокого молодого человека: «Был это тупой, темный человек, который даже мечтать не мог о каком-то приближении ко мне или к моему обществу». Спустя годы этот человек стал важной личностью в минской тюрьме. По словам поэтессы, он «издевался надо мною, как последний садист, особым насаждением. Он приходил в мою камеру и отводил меня лично в баню, где присутствовал при нашем купании, жег в прожарках наши вещи, высмеивался из нас. Бедные девушки почти плакали… иногда он подходил к моей камере и грязно ругался, радовался моему положению заключенного. Это было ужасно…»
Незнание белорусского языка
Ларисе Гениюш понадобилась теплая вещь, так как было холодно. Чтобы получить ее, нужно было написать заявление в канцелярию тюрьмы и передать ее через кормушку. «Мне дали бумагу, и я по-белорусски написала, что мне нужно. Каково же было мое удивление, когда мне вернули заявление с замечанием, что «по-чешски» не понимают, чтобы написать по-русски…»
Провокации со стороны следователей
Гениюш упоминала, как следователь говорил ей: мол, у ее мужа были в Слониме, где он работал, какие-то приятельницы. «Дура, — говорю, — вот если бы он год жил один и никого у него не было, это было бы ненормально, он же молодой мужчина и, счастье, никакой не монах!»
«Хорошие» и «плохие» следователи
О плохих следователях Гениуш писала неоднократно. Например, ее допрашивал сам нарком госбезопасности БССР Лаврентий Цанава. Но она приводит и противоположный пример. Да, следователь Коган «не кричал на меня, но все говорил, агитировал меня, вспоминал партизанку, хвалил советскую власть. Я слушала, но суровая действительность говорила мне больше. Временами он рассказывал мне о гуманности советского следствия, а рядом разносились неслыханные маты-перематы, побои, крики и женский плач. Он тогда замолчал». Гениюш вспоминала, как однажды на допрос пришел какой-то человек в штатском. «Меня он начал упрекать в независимых тенденциях, так я ему сказала, что по советской Конституции каждая из советских республик имеет право даже отделиться из Союза, так что в этом удивительного?»
Мечта — создать в «Володарке» музей
«Весь Минск разбили беспощадно, наступая, немцы, а вот этих проклятых строений не коснулась ни одна бомба на нашу беду! Просидев там несколько месяцев, я обдумывала план, как из этого места человеческих мук сделать когда-то музей или часовню, где люди вспоминали бы замученных хоть на дни поминаний».
