Сто лет назад они поверили властям и вернулись
Белорусские власти официально проявляют заинтересованность в возвращении соотечественников из-за границы домой. Даже создали специальную комиссию. Но стоит ли им верить? Наш рассказ об обстоятельствах возвращения около десяти человек. В разные годы и по разным причинам они вернулись в Советскую Беларусь, но почти всех объединило одно политически-уголовное дело.
Процессы национального государственного строительства 1917-1920 годов обусловили первую организованную волну политической эмиграции. Она состояла из деятелей Белорусской Народной Республики (БНР), различных воинских формирований, членов партии белорусских эсеров, деятелей культуры и науки.
В начале 1920-х годов эти эмигранты пристально следили за событиями, происходившими на советской территории. А новые советские власти иногда стремились их использовать для решения задач культурного строительства.
Так в августе 1921 года в Каунас и Берлин был направлен Дмитрий Жилунович. Он должен был организовать печатание за границей учебной литературы на белорусском языке для школ Советской Беларуси. К этому делу Жилунович приобщил эмигрантов Александра Цвикевича и Павлину Меделку.
Информация о деятельности издательской миссии Жилуновича распространилась далеко за пределы Берлина. Так в 1922 году с ним искал контакта Франтишек Олехнович.
Александр Цвикевич и Павлина Меделка
Первые успехи национально-культурного строительства в Советской Беларуси вызвали заинтересованность у эмигрантов, но возвращению препятствовала угроза уголовного преследования.
Положение изменилось в 1923 году, когда в июле ЦИК БССР принял постановление об амнистии политических и культурных деятелей, принимавших участие в антисоветских организациях.
На родину тогда вернулись писатель, бывший член президиума Народной рады БНР Максим Горецкий и один из руководителей Слуцкого восстания 1920 года Павел Жаврид, православный и общественно-культурный деятель Николай Красинский.
Павел Жаврид и Максим Горецкий
Росту просоветских настроений среди белорусских эмигрантов способствовали такие мероприятия властей, как расширение территории Советской Беларуси в 1924 году и официальное принятие политики белорусизации.
В 1925 году у советских властей родилась идея подрыва эмиграции изнутри. Снова, как и в 1921 году, за границу поехал Дмитрий Жилунович. Как помним, Жилунович имел хорошие отношения с Цвикевичем, в то время возглавлявшим правительство БНР.
Основная задача поездки заключалась в склонении деятелей эмиграции к официальному признанию советской Беларуси и возвращению на родину.
Дмитрий Жилунович
Результатом поездки стал созыв по инициативе Александра Цвикевича в Берлине 12—16 октября 1925 года Второй Всебелорусской конференции. Нужная Минску резолюция была принята. Почти все белорусские интеллектуалы, которые боролись за БНР, высказались на конференции в поддержку советской власти.
Через месяц после конференции в Минск вместе с семьей приехал Александр Цвикевич. До этого, в мае 1925 года, в столицу Советской Беларуси приехала Павлина Меделка. В декабре сюда возвращается бывший министр финансов БНР Александр Валькович. В том же году из Латвии перебирается бывший член правительства Украинской Народной Республики Иван Красковский, в 1926 году — член нескольких правительств БНР Левон Заяц и один из руководителей Слуцкого восстания Владимир Прокулевич.
Владимир Прокулевич, Левон Заяц, Иван Красковский
Другие еще думали. На принятие решения повлияли изменения в политике властей Польши и Литвы относительно национальных меньшинств, произошедшие в 1926 году. На пути национально-культурного развития белорусов в этих странах множились препятствия. Новые власти не были заинтересованы в развитии невостребованной белорусской идентичности, они стремились прежде всего развивать свою национальную культуру.
Деятели культуры и науки не видели перспектив, а многие оставались без средств к существованию, так как их «бизнес», ориентированный на белорусов, власти закрывали.
В таких условиях национально-культурное возрождение в Советской Беларуси, где открывались белорусские школы, работали музеи и театры, издавались белорусскоязычные журналы, становилось еще более привлекательным.
Для того же, чтобы деятели эмиграции воочию посмотрели на процессы в Советской Беларуси, отдельных из них пригласили в ноябре 1926 года на академическую конференцию по реформе белорусского правописания и азбуки. На ней присутствовали Вацлав Ластовский, Владимир Жилко, Франтишек Олехнович. Ластовский даже стал председателем Графической комиссии.
Франтишек Олехнович, Владимир Жилка
После конференции в Минске остались Владимир Жилка и Франтишек Олехнович. А вот Ластовский перебрался только на следующий год, когда литовское правительство прекратило финансирование издания журнала «Кривич» и деятельность белорусского центра в Каунасе.
На решение переехать влияли и репрессии польских или литовских властей. Так, в 1922 году литовскими властями дважды арестовывался Максим Горецкий, в 1924 году латышские власти арестовали Павлину Меделку, а в 1927 году за решетку попал Александр Головинский (бывший советник МИД БНР). После освобождения все они в скором времени переехали в Минск.
В Советской Беларуси бывшие эмигранты устроились по-разному. Вацлав Ластовский работал директором Белорусского государственного музея, был избран академиком Белорусской академии наук.
Александр Головинский и Вацлав Ластовский
Александр Цвикевич устроился консультантом по наркомату финансов. Инспекторами в том же Наркомате работали Александр Валькович и Левон Заяц.
Максим Горецкий стал преподавателем, действительным членом Инбелкульта. В Инбелкульте сначала работали Владимир Жилко и Павлина Меделка.
Александр Головинский устроился в Научно-исследовательский институт промышленности. Павел Жаврид — в Белорусский центральный союз сельскохозяйственных и кредитных кооперативов. Преподавать в БГУ начал Иван Красковский. Заместителем директора Государственной библиотеки БССР стал Владимир Прокулевич.
А вот Франтишек Олехнович уже 1 декабря 1927 года попал за решетку по обвинению в шпионаже в пользу буржуазной Польши. Получил 10 лет тюрьмы и в 1933 году был обменен на Бронислава Тарашкевича.
Остальные герои нашей статьи были арестованы в 1930 году по делу Союза освобождения Беларуси.
«Агитатор» Дмитрий Жилунович в январе 1931 года был исключен из партии за «связь с нацдемовскими и фашистскими элементами». Арестовали его только через пять лет. Считается, что Жилунович покончил жизнь самоубийством во время пребывания в Могилевской психиатрической лечебнице.
Читайте также:
«Сдаться в плен на условиях режима». Почему Лукашенко так часто говорит о возвращении «беглых»
Лукашенко подписал указ о создании комиссии для работы с желающими вернуться на родину
Министр Кубраков рассказал, чем занимаются за рубежом белорусы, которые хотят вернуться
